Однажды поехали мы в командировку в село Бураново к одноименным бабушкам. Они тогда были на взлете, выиграли отбор на Евровидение и вовсю готовились к поездке в Баку, чтобы достойно представить страну. Интерес был огромным, и мы поперлись в Удмуртию смотреть, как они там живут, в своей деревне.

Самолет по традиции утренний, мы еле доволокли ноги до аэропорта, позавтракать, естественно, не успели. Увидев на летном поле самолетик со входом сзади, летавший, наверное, еще в гражданскую войну, я тут же запихала в себя три таблетки снотворного, чтобы не видеть ни взлета, ни посадки. Так что раздачу карамели «Взлетная» пропустила. Из ижевского аэропорта мы тут же рванули в Бураново, ибо солнце уходило, надо было успеть хоть что-то снять.

Время к обеду, я голодная со вчерашнего вечера. Но работа превыше всего, понятное дело, потом поем, вечером, решила я и мы с фотографом принялись за дело. Походили по домам бабушек, посмотрели, кто как живет, какую скотину держит, поговорили, познакомились. И вот на нашем маршруте очередная избушка очередной старушки. Входим – а там печка, окошки с занавесочками и геранью, кровать с шишечками, на ней подушка треугольником.

фото из архива автора

Вязаные салфеточки на всех поверхностях, в сенях валенки с галошами, телогрейка. В окно видно, как куры расхаживают по двору, козы какие-то. Все, как нам надо, в общем. И сама старушка в платочке, несет в одной руке миску с пельменями, а в другой … четвертную бутыль, в которой плещется что-то мутное. А я, надо сказать, не пью. То есть вообще. Никогда. Мои финно-угорские предки не оставили мне шансов, наградив типичной для северных народов дрянью, не позволяющей организму расщеплять алкоголь. Выпив глоток сухого вина, я помираю. Ну и с голодухи еще, тоже надо учитывать.

В общем, бабка ставит на стол эту мутную бутыль и говорит с гордостью: «70 градусов!». Берет два граненых стакана и наливает «всклень», как они там это называют. С горкой, то бишь. "Пейте», - говорит". И садится напротив, подперев щеку и ласково глядя на нас. "Баушка, - говорю, - смилуйся, не пью я". "А я в таком случае не даю интервью, - сварливо говорит вредная бабка". Я вздрагиваю – я ж к ней не за самогоном из Москвы-то перла, ежу понятно. "Не, вы не поняли, аллергия у меня на это дело, - скулю жалобно". "Дочк, ты не представляешь, какая у меня на интервью аллергия страшенная! Век бы вас, журналистов, не видеть! Пей!", - отвечает она. И смотрит. Не отворачивается.

Ну а что бы вы на моем месте делали? Я немедленно выпила. Соответствующая запись в диктофоне подсказала мне, что потом я даже пыталась с ней беседовать, но получилось что-то неудобоваримое, не для печати, короче. Пришлось ночевать в Ижевске (как я там в результате оказалась, тоже не помню), с утра пораньше ехать опять в Бураново и начинать все сначала. Но как я тогда не умерла, почти сутки не емши и хлопнумши на голодный желудок 70-градусную самогонку – не понимаю до сих пор.

(с) Мария Адамчук

В Новом году Wanted выставит на продажу костюм от "Бурановских бабушек" - следите за обновлениями