Хочешь прославиться - спой с Селин Дион
Народная мудрость

Я не объявляю войны MTV. К современной попсе у меня одна претензия: скучаю по мелодиям. Нет мелодий. Музыки много, но она анемична и кисельна. Как и все, я был и остался фанатом «АBBA». Шведы-то знали толк в мелодиях. Что случилось с композиторами-мелодистами? Вымерли что-ли? Где этот братский могильник мастодонтов и птеродактилей от variety? Пойти бы, поклониться, цветочки возложить и слезой окропить сей печальный холмик. Но не найти сталкера, чтобы привел, где дивные музЫки все ещё хранятся!

Но кто ищет, тот обрящет: проводник нашелся. Не такой, как у Тарковского, с грязным бинтом на шее, а очень даже глянцевый и к тому же известный. Канадская вечная девушка, что обязана своему успеху гибели «Титаника». Воистину, «кому война – кому мать родна»! Девушка не только не затонула вместе со всеми, но, напротив, вышла из пены морской эдакой Афродитой, умом, честью и совестью американской попсы. Покинула Квебек, поселившись в современном Назарете – Лас-Вегасе.

Меж дивным пением и танцами на дорогом «эйчдишном» шоу она поведала как-то забавную, поучительную и, одновременно судьбоносную историю, что случилась много лет тому…. Шла репетиция грандиозного мероприятия под руководством великого Дэвида Фостера. Дэвид – продюсер, что не только «делает звезд», но создает целые их констелляции и галактики. Именно благодаря Фостеру заокеанский шоу-бизнес держится на плаву и не пускает агональных пузырей, как отечественный.

Селин ждет, себе, на репетиции, Андреа Бочелли, с которым дуэтом нужно спеть знаменитую «Мольбу». Бочелли приехать на прогонку не удосуживается – какие-то терки с «Alitalia». И что же? Фостер подбегает к готовой вот-вот броситься с Сирс Тауэр вниз головой Дион и говорит: «Не злись, моя сладенькая, у меня на примете есть один семнадцатилетний чувак, который поет не хуже Бочелли. С ним-то и отрепетируем. А когда прибудет итальянец (макаронники вечно опаздывают, что с них взять?), он к тебе мигом пристроится»! У Селин делается настоящая истерика! Валькирия, ей-ей! Рвет и мечет. Её успокаивает лишь фужер «Вдовы Клико» с шестьюдесятью каплями валокордина и таблеткой валиума. Проверено временем! Дион, не Наташа Королева. Королева могла бы посидеть за занавесочкой, подождать, сэндвич с салом скушать, кока-колы хлебнуть. И тут… (о, ужас!) мэтр за ручку выводит на сцену мальчишку! Да ему на вид не больше двенадцати! Худющий, бледный, в черных кудряшках, драном свитерочке, черноглазенький, не бреется еще. Во влажном подростковом кулачке текст песни трясется. Парень готов умереть от ужаса! Еще бы!

Представьте только, вам, никому не известному замухрышке, сопляку, по сути дела, ученику школы искусств домой звонит не Виктор Дробыш (его-то вторжение можно было б пережить), а сам… Дэвид, бл….., Фостер. Представляется и вежливо интересуется, не заняты ли вы, например, просмотром матча с «Ред Сокс» или не принимаете ли ванну? И, если нет, то не могли бы быть так любезны минут через двадцать прибыть туда-то и туда-то и спеть дуэтом с… Селин Дион? У вас, конечно, шок! Но это у вас, и вы – не робкого десятка! А у героя нашего, Джоша Гробина, натуральная паническая атака.

Папа Джоша (польский еврей) и мама (норвежка) видят, какой шанс выпадает сынуле. Долдонят, мол, срочно поехали, такой казус выпадает единожды. «Вытирай сопли, оденься поприличней и – вперед, бездельник»!

И вот, овца-овцой, стоит Джошик, перед расслабленной примадонной, что обмякла после шипучки с барбитуратами в кресле. Оркестранты обмахивают её нотными листами, создавая бодрящий ветер - до гусиной кожи.

- Значит, с этим-вот юным онанистом я петь должна? – вопрошает у Фостера звезда, показывая ухоженной ножкой в туфельке на новопредставленного.
- Селиночка, детка, ну не капризничай, посмотри, какой милый мальчик, - умоляет Дэвид, - давай попробуем: все мы нервничаем, да и время-деньги….
- Ладно, - говорит канадочка, - так и быть, спою я с ним, но не дай бог, лажать начнет! Наплевать на контракт, идите к чертовой матери, уеду в Лас-Вегас! Там меня боготворят. А неустойку пошли этому Бочелли-Ботичелли!

Селин где-то в душе пожалела бедного евро-норвежца, добрая она. Или вспомнила, как сама начинала петь еще ребенком в затрапезном ресторанчике своих родителей, и как посетители кабачка брезгливо закатывали глаза: «Когда закончится этот мерзкий детский писк? Включите-ка лучше музыкальный автомат»!

Подходят они к микрофонам. И Селин делает красивый жест: треплет Джоша по мокрым кудряшкам, мол, не конючь, отработаем, и можешь валить! «Не очень-то приятно глядеть на то, как ты тут потеешь, без тебя тошно»… А Джош, что – Джош? Воспринял это движение души и тела кумирицы миллионов, как поддержку. Все-таки не каждому достается такое счастье: и не каждый день по костлявому черепу тебя огревает подзатыльником Селин Дион.

Взыграл оркестр. И, о дивный миг! Парень с перепугу запел так ладно, чувственно, ловко попадая в ноты, что Селин сама забыла текст. С удивленьем глядя на неофита, она допела до конца, и даже прослезилась. Все присутствовавшие в зале застыли, а по окончании песни, не сговариваясь, захлопали в ладоши. Тут, уж, не понятно было, кому предназначены овации: Дион, что решилась на такую аферу, бледному ли недокормышу, только что совершившему чудо: пел не хуже Бочелли! Фостер же в Гробане просёк недюжинный талант, сулящий хорошую прибыль. «Этот андерсеновский гаденыш будет собирать стадионы по всему миру»,- подумал алчный воротила шоу-бизнеса.

После того, жизнь Джоша Гробана резко изменилась. Девчонки, прежде игнорировавшие щуплого, похожего на диснеевского барашка пацана, стали строить ему глазки. Парни показывали на него пальцами, с завистью произнося: «Этот подонок пел с Селин Дион».
Фостер же стал пасти юное дарование, давая подработать на разных торжественных мероприятиях и корпоративах. Фостер ждал, когда мальчоночка повзрослеет и из невзрачной уточки станет прекрасным черным лебедем, чтоб выплыть на большую воду.

Селин закончила рассказ и произнесла: «Этот мальчишка сегодня с нами». На сцену к ней выходит удивительно стройный, и я бы, сказал, красивый мужчина, обнимает Дион и благодарит за участие в его судьбе, забывая, что во всем виноват Бочелли. Они исполняют пресловутую «Мольбу». Незабываемо! Я влюбился в Гробана. Скачал в Интернете все, что было можно, и что нельзя. Стал следить за его успехами. Познакомил знакомых с его дивным голосом. Особенно плавились от него женщины. Это мне не хватает мелодий. Женщинам не хватает романтики.

Пророчество Фостера сбылось. Джош стал известнейшим из современных американских исполнителей «кросс-овера». Выпускает по альбому в год. Большинство его дисков вообще в совободном доступе в Сети. Он на «ты» со многими великими, даже, представляете, с Опрой. Колесит, не переставая по миру. Нет, кажется, на земле не одной страны, где не знали бы его «Per te», «Mi Morena» и «Remember When The Rain». Не осталось на планете ни одной дыры, где бы он не концертировал и не сводил с ума девушек-фанаток!

Ан-нет, вру, есть такая дыра. Это Москва. Но и сей досадный пробел в своей международной карьере Джош попытался исправить в рамках международного турне. В прошлое воскресенье, 19 мая, он дал свой первый (и пока единственный) концерт печенегам. И я там был!

Люблю «Крокус-Сити Холл» за его уют, акустику мирового уровня и потрясающую конструкцию на манер античных театров. Где б не сидел ты, за сколько б не купил входной билетик – видно и слышно одинаково! Это ли не торжество демократии? Расположившись в ложе бельэтажа, в предвкушении действа, я рассматривал пестренькую публику. Контингент – молодежь, в-основном, парочки в самом раннем, романтическом периоде отношений, еще не надоевшие друг-дружке. Красивые, чувственные, хорошо одетые.

На сцене средь расставленных инструментов снуют какие-то парни в шортиках из “crew”, что-то нервно подстраивая и регулируя. Джош, явно запаздывает. Неужели застрял в пробке? Не может быть! Воскресенье. Москва почти пустая. Публика терпеливо ждет полчаса, потом начинает свистеть и нервничать. Вынь, да положь Джоша Гробана. Никто не вышел и не объяснил, в чем причина задержки?

И тут… на сцену выходит до боли знакомая фигура. Боже, да это же – Дина Гарипова, почти моя землячка, только что прилетевшая с «Евровидения» из Мальме. Скромно, как дореволюционная гимназисточка, приветствует почтенную публику и объявляет, что она горда тем, что сегодня работает на «разогреве» у своего любимого Джоша Гробана. Овации. Как неожиданно! За те же деньги вам предлагают и Дину Гарипову послушать. Несмотря на то, что ситуация до чертиков напоминает таковую в фильме Григория Александрова «Цирк», ну помните, когда престарелые артисты отвлекают зрителей от срыва выступления «хедлайнеров» реанимированным дореволюционным номером «Шик, блеск, красота – тра-та-та, тра-та-та»… Зрители «Крокуса» временно забывают, на кого пришли. Растворяются в дивном голосе Дианочки. Львиная доля цветов, принесенных Гробану, достается Гариповой. Спев все, что есть в запасе, и лауреатскую «What If», и татарскую народную, Дина с сотнями роз исчезает под восхищенный рев толпы.

Толпа вновь вспоминает, зачем она сюда пришла. В зале вновь включают свет. На сцене – пусто. Звукорежиссер врубает Стинга (?). А где же Джош? Я что, проделал путь в 1200 км, чтоб Стинга в записи послушать? Народ, шумит, аплодирует, топает ножками, свистит. Еще б немного и на улицу вышли, забыв про закон о митингах. «Даешь, зрелищ»! Никто к народу не выходит, ничего не объясняет, ни дать, не взять, как власть - с народом разговаривать не желает, народа боится. Ой, дождутся они бунта…как там у Пушкина? И в тот самый момент, когда зрители собираются уже взять власть в свои руки и идти на Кремль, на сцену выходит в ослепительно белых кроссовках…. сам Джош Гробан. Зал взрывается. Слава богу, обошлось без поножовщины!

О! Это надо было видеть и слышать! Как его встречали! Да просто петь не давали. Ревели и плакали. Спев пару своих хитов, американец дико извинился за получасовое опоздание. Но чем он хуже Бочелли? Бочелли можно – а Гробану нельзя?

Меж дивным пением, Гробан разговаривал с нами на столь родном каждому русскому английском, предварительно поинтересовавшись, понимаем ли мы его? Конечно, понимаем! Сейчас каждый русский гопник прошел «курс элементэр». Отвечал на вопросы, иногда довольно идиотские, например, какие он предпочитает носки? Возможно, этим интересовался какой-нибудь фут-фетишист. Из тех, что воруют ваше исподнее и используют вместо клея «Момент», но не для склейки, а для кайфа. Что ж, можно быть девиантной личностью и любить хорошую музыку.

Певец закатал джинсы и показал носки. Носки были безукоризненны. Купил, видимо, в ГУМе новые. Как чувствовал! И с фут-фетишистом можно быть любезным. Джош говорил нежнейшие комплименты девушкам и дамам, хвалил русскую водку и борщ, "Красную площадь" и Дину Гарипову, что своим творчеством спасла сегодня существующий в России строй и разогрела наши очерствевшие и озлобленные сердца... Пообещал, что споет с ней, как-нибудь, дуэтом. А пел он, в-прошлом, не только с Дион, но и с Шарлем Азнавуром, и с Барброй Стрейзанд, и с тремя великими итальянскими тенорами. Согласитесь, татарская скромница попала в неплохую компанию.

Вся сцена была завалена тысячами роз поклонниц. Гробан признался, что цветов за его более, чем тринадцатилетнюю карьеру было много, но столько, сколько в Москве, он никогда не видел. «Ощущение, что я пою из центра гиганской клумбы, и я не певец, а садовник» - смеялся певец. Эх, жаль не знает "сингер" медицинского фольклора советских врачей. Хирурги, которым благодарные пациенты вручают цветы, обычно ворчат: "Цветы мы не пьем»!

Во время заключительной You Raise Me Up, мы все включили свои мобилки и достали светящиеся палочки. Какое было единение в зале «Крокуса»! Джош уехал. Но обещал вернуться. Жаль, что вас не было со мной в этот прекрасный вечер в московском Сити-холле. Познакомьтесь с Джошем, вам непременно понравится его музыка. Она чудесна, романтична, а какие мелодии!

Опоздание на концерт? Ну, что ж, осадка не осталось! Опоздание иногда может стать судьбоносным. Для Джоша много лет назад это было именно так. Может опоздание – теперь его талисман?

Вы спросите, почему я считаю Джоша предпоследним романтиком на земле?.. Потому – что последний – я.

(с) Григорий Казаков, фото Fotobank.ru