Кто как их называет. Я лично фифами. Фифы – это такоэ, которое очень сильно заботится о том, как оно выглядит в зеркале и совершенно не включает голову в любых других случаях. С фифами я предпочитаю дела не иметь по возможности. Пересекаюсь иногда по работе, редко, а в повседневной жизни десятой дорогой обхожу. Но однажды все-таки пришлось.

Летели мы небольшой компанией в Америку, так, ничего важного. Себя, как грицца, посмотреть, людей показать… Проходим досмотр в Шереметьево, американский рейс, шмонают – будь здоров. Девочка с нами летела - красивая, изящная, все продумано, накрашено, уложено, цацки, каблучки – все при ней. Ну и что, что два часа ночи и аэропорт – фифа должна быть на высоте, даже вынося мусор. А у нее брючки такие, капри, до середины икры длиной, и внизу разрезик такой, и кагбэ там шнурочки такие в разрезик продернуты. И завязаны красиво. Ну вы понимаете… А дырочки, куда шнурочки вставлять, люверсами обработаны.

Мы тут немножко поменяли логотип ФИФА

Внушительные такие куски железа болтаются на штанинах. Естественно, она в рамке начинает звенеть, как бешеная, верещать даже. Ей предлагают снять часы, очки, ремень, вынуть из-за пазухи кинжал и граанатомет – вот это все. Она раз десять взад-вперед через рамку бродила и все звенела. Пока тетка не догадалась вниз посмотреть и не увидела железки в подоле штанов. «Ага, говорит, вот, что звенит, проходите». Мы весь этот марлезонский балет наблюдали, переминаясь с ноги на ногу – самолет же ж улетит, два часа ночи, хочется уже забыться, а не оставишь же человека звенеть в одиночестве. Ну ладно, прошли, сели в самолет.

Через два дня у нас по плану перелет Ну-Ёрк – ЭлЭй. Идем в еропорт, проходим в рамку – фифа опять звенит. Я смотрю – емае, на ней те же штаны с дырками и железками. Опять повторяется все снова-здорово, только теперь она уже не у наших погранцов, а в лапах внушительной такой афротёти, которая, не найдя, что звенит, вздергивает нашу фифу на постамент посередь еропорта и начинает ее ощупывать этим своим металлоискателем ручным, залезая во все места и поворачивая совершенно невыгодными глазу изумленной публики ракурсами. Фифа верещит что-то на тему ущемления прав человека и потом еще долго клокочет. Самолет меж тем опять-таки нас ждет, мы волнуемся, я, уже слегка злая, показываю фифе на ее штаны, вот, говорю, мол, чего у тебя звенит-то. «Да знаю я!», - отмахивается она.

Через три дня мы летим рейсом Эл-Эй – Атланта. Прихожу в еропорт, встречаю фифу – и что вы думаете? Она опять в тех же штанах. Тут я уже не выдерживаю и начинаю орать в том смысле, что, может, ей нравится, когда внушительные афротети ей делают полную диагностику организма металлоискателями в извращенной форме. А она в ответ начинает орать на меня, что только такая дура, как я, может не понять, что стиль должен быть выдержан во всем и она еще в Москве продумала, как именно будет выглядеть во время перелетов. Чемодан у ей к сапожкам подходил. А сапожки сочетались только с этими штанами. Ни в Эл-Эе, ни в Атланте я ее уже не стала ждать, бросила на произвол судьбы. Но, судя по всему, до Москвы она таки долетела.

(с) Мария Адамчук. Профиль в Facebook