В кафе, где мы обедали с друзьями и уже выходим, вплывает барышня, из тех, чья внешность - это и есть их главный жизненный проект. Она останавливается в центре зала, медленно поворачивается вокруг своей оси, чтобы люди, вроде меня, успели хорошенько подумать о жизни и осознать, насколько у них нелепые шапки и толстоватые кривые джинсы. Официант указывает на столик у окна, царевна-лебедь разворачивается, встряхивает волосами. Они взлетают идеальной волной, как в рекламе шампуня, у меня от великолепия слезятся глаза, часто моргаю, делаю вид, что это соринка.

- Всё-таки ужасно интересно, как они живут, - говорю уже на улице, снова обретя дар речи, - Это же нужно треть жизни тратить на то, чтобы скрести, умащивать, подтягивать, накачивать, подкрашивать, наращивать, укладывать, пластика эта инопланетная, замедленное появление. Даже если бы у меня были деньги и время всё это делать с собой - мне было бы просто скучно.
- Не, ну все этим занимаются на каком-то уровне, - успокаивает меня Кот, - Ты же моешься иногда, в конце-то концов?
- Очень старательно, - говорю. И стригусь ещё, раз в год.

(а) Дана Сидерос