Спасибо американцам, подкинули идейку - наконец-то, мы озаботились проблемой собственных сирот

На фоне непрекращающихся дискуссий о запрете депортации сирот в Соединенные Штаты, появилось чувство, что меня имеют. Причем, и те, кто за экспорт живого товара, и те, кто не возражает, чтобы отказники, корчась в муках, жили, а потом все равно померли, но на родной земле. Эти сказочки про «где родился, там и пригодился» – скорее всего, форма навязчивого невроза – хороши лишь для лососей, что возвращаются помирать туда, откуда родом. И не потому, что мучимы ностальгией, а из-за хитрого магнитного компаса, вживленного в их мозг создателем, эволюцией, природой.

Больше, конечно, раздражают депутаты Госдумы (о них – плохо, или ничего), чем ведущие «Дождя» или “Эха”, но не тупостью и глупостью: это, как известно, свойство индивидуальное, в отдельных случаях, заслуживающее даже уважения, - а такими же магнитиками в головах, управляемые инстинктом страха пред сотворенных ими же Кумиром.

Думаю, каждый раз, когда СМИ и иже с ними, Интернет, пытаются вызвать в вас волну негодования, эмоциональной вовлеченности в происходящий абсурд – тут мы имеем дело с хорошо спланированным спектаклем. Смотрю я на дискутирующих и думаю: “А что это вы так возбудились”?
Один знакомый молодой политик, правда, говорит мне, что я – параноик и самоэпатирующий субъект, начитавшийся трудов классика онтопсихологии и потому – сторонник теории заговора. Ладно, пусть я – параноик, но все равно не стану жрать все, что мне дают, даже под прикрытием мезима-форте. Я лучше сам, из имеющихся ингредиентов приготовлю что-нибудь удобоваримое. Пусть потрачу лишнее время, включу креатив, зато меня после не будет пучить и вздувать, как прочих. Древняя мудрость – «каков стол, таков и стул», несомненно, в данном случае является если не истиной в последней инстанции, то уж предпоследней точно.

Повторюсь, когда вы чувствуете, что кто-то (или что-то) пытается эмоционально вовлечь вас в какие-то события и разборки, и вы в первый момент не уловили, что становитесь «функцией от…», знайте, дело тут не чисто. Кто-то (или что-то) просто предлагает вам стать частью толпы, лососем, магнитной опилкой, чье поведение диктуется припрятанным магнитиком, но не в ваших мозгах, а во внешнем мире. Это, в-отличие от кижуча, горбуши, сёмги и нерки, накладывает на вас определенную ответственность за понимание происходящего. Не с кем вы, а что происходит? То есть, самое время занять позу роденовского «умника» и присесть на любой выступ (скалы, табурета, унитаза), приложив кулачок правой руки (если вы – правша) к любой части головы. Главное сесть на что-нибудь похолоднее, ибо связь между седалищем и головой общеизвестна, хоть и интимна. Порой, даже трудно отделить одно от другого. «Горячие задницы» и «горячие головы» – почти тождественны, но это не та кондиция, при которой принимаются взвешенные, изящные решения. Охладившись заднично (буднично, празднично), можно вполне надеяться, что прохладные импульсы ягодиц успокоят и не на шутку взбесившиеся нейроны.
Я так и поступил. И вот, что надумал.

Думские бояре устраивают политические вакханалии с той лишь целью (как, впрочем, и всегда), чтобы отвлечь внимание широких слоев общественности (сначала написал – широких слоев лососей, - исправил…) от недовольства тандемией (не путать с пандемией – это из области эпидемиологии). Два шоубоя давно уж несостоятельны, беспомощны и жалки. Особую жалость у меня вызвало интервью, взятое Ксюшей Собчак у многоуважаемого Геннадия Викторовича Хазанова. Комик рассказал о том, что будто бы во время беседы с Путиным тот пустил натуральную слезу, прошептав: «Знаете, просыпаешься утром, и не знаешь, за что взяться»…

Рисунок на стене Крымского моста, г. Москва

Трогательно. Не правда ли? Слеза – предпоследний довод королей, дальше – война. Тандемотозники – основное раздражающее начало, что-то вроде начальной стадии геморроя. Ходить на работу еще можно, но трудно побороть страх перед очередным испражнением. Тут бы (я уже про руководителей), казалось, чего проще? Как говорят плохо воспитанные сексуальные партнерши: «не можешь, слезай!» Народ, как та же баба, не удовлетворен, не оргазмирует, фрустрирован – потому раздражен. Да вот беда – желающих залезть на эту бабу – наш народ - очереди нет. Немного желающих. Критикующих, бузящих, орущих – хоть отбавляй, как в том анекдоте про «советчиков». Ну нету мужика с гигантским…духовным потенциалом, с охрененной харизмою. Так, все мелкота, истерики, да интернет-бомжатина.

Вы – народ, не обижайтесь, что я с бабою ненасытной вас сравниваю. Но именно в женской психологии – кататимность, то есть зависимость миропонимания от эмоций, и искажение последними реальности восприятия – обычное дело.
Предположим, какой-то ихний политтехнолог и говорит: раз такая ситуация неуправляемая, да еще с запахом безысходности, а народ весь в томных ожиданиях кустодиевской девы, надо ему, народу, подсунуть какой-нибудь фарс, а еще лучше – фарш. Отвлечем его. Чтобы народ - и умный, и глупый, - сильно заэмоционировал, что даст некоторую передышку, а там – начнем решать проблемы по мере их поступления. Бояре сымают свои шубы и шапки, рядятся в скоморошьи кафтанчики и нахлобучки с бубенцами. И, о диво, мы снова разделены. Но не на каждого по-отдельности, а на два лагеря: одни за экспорт детей, другие – за ветхозаветное избиение младенцев.

На днях одна умная девушка - Татьяна Друбич…нет – Ксения Рапопорт, не помню точно, но довольно холодно-риторически спросила, откуда вообще берутся детки-отказники? Отчего мы, нар-р-род высочайшей, блядь, культуры-мультуры, со всем нашим православием и духовностью-духовитостью, имеем на нашей гигантской территории столь позорное явление – детские дома? Нет, в некоторых странах тоже есть приюты, как в романах Чарльза Диккенса. Но масштабы сего явления поражают злокачественностью. Думаю, отвечая сим приятным дамам и всем, кто с ними: а нет никакой высокой культуры, и, тем более, духовности, и, не только теперь, но и прежде не было. А есть лишь массовая истерия, что-то типа Ганзеровской, ибо русские, а также к ним примкнувшие и соболезнующие, находятся в реальности в меньшей степени, чем кто-либо ни было. Богатейшие ресурсы – сидим в дерьме и философии, прикрываясь томиками Гоголя и Тургенева. Не дают за работу денег (врачу, училке, менту) – все равно на работу ходим! Бред какой-то! Личностный абсурд. От себя самих отказываемся, так от чего же от детей не отказаться? Высокая культура и духовность (правда, не совсем до сих пор понимаю, что это слово означает, думаю – что-то метафизическое в человеке) – это прежде всего Чувство Собственного Достоинства каждого, а не всей шайки в целом!

Чего ж вы от думцев-то хотите? Спасибо американцам, подкинули идейку - наконец-то, мы озаботились проблемой собственных сирот. Нет… не занялись, а просто обратили внимание на это некрасивое явление. И снова: “Какое безобразие, товарищи”!

В заключение хотел бы отметить некоторые, так сказать, философско-медицинские аспекты проблемы ненужных детей.
Сам я, да будет вам известно, из семьи акушерско-гинекологической. И с самого детства слышал о том, что от малюток отказываются, что рождаются неполноценные детки, но не вполне себе представлял, куда они потом деваются.

1. Как ни странно, мои бабушка и мама – истинные, умеренно-религиозные гуманисты, но, обе всячески ратовали за аборты, рассматривая их в контексте нежелательных беременностей, а особенно – в среде люмпенов – абсолютным благом (молчите, попы, молчите, несчастные!). С этой точки зрения я с родителями полностью солидарен. Я – категорически против всяческих форс-проектов по увеличению рождаемости, ибо, как правило, эти локальные и федеральные программы – лишь кормушки для прикидывающихся врачами и педагогами посредственностей. Программы не обеспечиваются должным образом финансово, а посулы материнского капитала способны заинтересовать разве только людей с низкой культурой из невольничьей среды. Эти программы способны поставлять на рынок больных и недоумков, коих в наших благословенных пределах и так предостаточно.
2. Эвтаназия новорожденных. Она имела место быть и раньше, так сказать в народной традиции, возможно есть и теперь. По-крайней мере, от старых врачей я слышал, что умерщвление неполноценных малюток не широко, но практиковалось в сельской местности. В условиях городской цивилизации с маленьким уродцем и так не знаешь, куда деваться, для чего он нужен в деревне? Там, ребята, коров доить надо и пахать с утра до вечера, а не нянчиться с мопассановскими убогими. Так, например, мне доподлинно известно, что повивалки и акушерки брали на себя ответственность при рождении даунят, суя их головой в таз с водой. Возможно, наличие в деревне одного-двух деревенских дурачков и придает общей картине какой-то колорит, но в-частности, мешает наращивать и без того низкую производительность труда. Такая вот, была Спарта во Мценском уезде. Чтоб лишний раз не лицемерить, возможно, мы могли бы узаконить эвтаназию малышей, состояние здоровья которых плохо согласуется с жизнью.
3. Детская смертность. Эти злоключения начались тоже не сегодня. Погоня за высокими показателями выживаемости. Подчинение здравого смысла статистике. «Живой ребенок любой ценой»! Та же мама рассказывала мне, как их микропедиатр (по нынешнему – неонатолог) часами реанимировала младенчиков родившихся в тотальной асфиксии, потому, что от нее требовалось одно – чем выше показатель выживаемости, тем лучше. «Любовь Григорьевна, – говорили ей, – достаточно, искусственное дыхание не эффективно, мозг ребенка очень чувствителен, зачем вам это»? Иногда возможность превращается в самоцель и никого не интересует, что будет с этим человечком дальше»? Бедную, но очень увлеченную своим делом педиатриню с трудом оттаскивали от бездыханного ребенка, в ответ она кричала, что, возможно, сейчас они убивают нового Менделеева или Сократа. Да, старорусское «бог дал, бог взял» – явно актуально и сегодня.

Да, если у нас нет ни душевных, ни материальных возможностей заботиться о неполноценном ребенке, пусть он уйдет, а мы ему поможем, пока он еще этого не осознает.

Я и прежде высказывал свои мысли вслух средь знакомых, чаще врачей, и, как правило, находил отклик в их душе, хотя и не сразу. Прежде срабатывал стереотип: нет, ну, так нельзя. Типа, божий промысел… Какой промысел? Оживляя недочеловека, разве не мы вмешиваемся в Его промысел? ОН создал его нежизнеспособным. Спросите, а как быть со взрослыми инвалидами, что, их тоже бросать в пропасть? Зачем, не надо никого никуда бросать. Взрослый человек, если он получил увечье и способен с этим жить, и жить счастливо – ради бога.

Все слабое и несовершенное оттягивает на себя огромные ресурсы и возможности. Только не говорите мне, что я не имею право так рассуждать, имею – эти приюты содержатся и на мои деньги тоже. Так что логика депутатов, по-меньшей мере, странная. Казалось бы, чем больше мы отдадим на воспитание никому не нужных, тяжело больных маленьких русичей, тем лучше для нас, и хуже для них. Это могло бы стать разновидностью стратегического оружия! А мы станем все больше и больше финансировать неимущие классы, пусть бухают, пусть трахаются под героином, пусть посильнее пинают беременных баб в живот, главное – чтоб рожали. Побольше и похуже. Ну, хоть что-нибудь, шевелящееся, пусть биомассу. Америкэн, он сердобобольный, все возьмет... Нехай, подавяться, пусть вся их экономика работает на наших маленьких уродцев! И, о блаженный миг, рано или поздно, Дядя Сэм разорится. Пойдет по миру. Потом умолять будут забрать деток обратно, а мы – не-ет, «назвался груздем»…. Америка падет! Это не мои антиутопические фантазии. Это правда. Это существующая в нынешней России реальность. Она имеет даже вполне, себе научное название – ассистенциализм.

P.S. Я лечил детдомовцев. Среди них нередко попадаются отличные ребята. Но всегда они исповедь свою начинают с того, что их бросила мама. Я с этим борюсь. Мы все, своего рода, сироты. Тебя отделили от мамкиной пуповины – ты уже сирота. Требования ко всем одинаковые. И к детдомовским, и не к детдомовским. Брошенность – это не рента, на которую можно жить. Это-то их и разрушает. Ну, бросила, и что? Порою те, кого не бросили чувствуют себя более изолированными и одинокими, чем официально брошенные. Я – за равенство.

(с) Григорий Казаков