Reportings
Чрезвычайно резкий автор. К сожалению, в связи с новым законом об обсценной лексике, приходится его редактировать.
Убит в 2014-м году в возрасте 37 лет...
Не надо больше о войне!
...Как же надоела эта война! Сколько же можно?! "Спасибо деду за Победу!".. "Мы вас помним!".. "Расскажи ещё что-то о войне, о которой ты читал по учебникам"...
Вот, только не надо мне о патриотизме и непонимании предмета. Я копал в 2-х поисковых экспедициях под Любанью, где окружили, в том числе, Власовскую армию, там жуткая история. Могу долго рассказывать, муторно.
Кости, мины, колючая проволока, болота, смрад и ужас. И это в 91-м году. Я лично доставал черепа с мозгом (!) из воронки, куда скинули 40 трупов. Лично! Вы, даже, не представляете, СКОЛЬКО там ещё всего лежит - вся округа снабжена чем-нибудь стреляющим со времён войны. А, уж, про убитых и говорить не нужно - копать и копать. Воронки, да кости.
Не надо романтизировать войну. Не надо постоянно расковыривать язвы. Люди с которыми мы общались в этих местах, рассказывали страшные вещи - с косами на танки, живые заграждения; даже говорить не хочу. И все, кто жили рядом, сказали - оставьте. Не тревожьте. Земля сама взяла.
Я бы поспорил, но... Был батюшка на захоронении, залпы, снятые шапки - всё, как положено.
Мама моего друга, пережившая оккупацию в Брянской области рассказывала:
"- Пришли немцы. Кого-то расстреляли, охотились за партизанами. Немцы кормили детей шоколадом. Немцев подкармливали, партизаны постреливали... Прибегали партизаны - отбирали последнее. Ясно, жрать-то надо, война есть война.. В общем, как-то жили.
- ...полетели русские самолёты - наступление, освобождение! Разбомбили всё. Вообще всё. Самолёты летели семь дней - беспрестанно. Бомбёжки, кошмар. Шесть, а кто-то и семь (!!!) лет жили в землянках. Вы проживёте 7 лет в землянке?!!
- ...вошли советские войска... А был, значит, в деревне староста - сотрудничал, сучий потрох такой, с гитлеровскими войсками: отправлял обозы в Брянск с продуктами и за товаром, договаривался с докторами, помогал заготавливать дрова и продукты для немощных старух и пр.
- ...советские войска повесили старосту на первой осине. Без суда и следствия.
- а потом шли из Германии бесконечные поезда с мебелью, картинами..."
И это тоже война.
Какого чёрта мы ковыряем раны?! Ерунда это, что мы просто хотим отдать дань ветеранам, чушь. Вы их давно видели? Им всем под 90, а это запредельный возраст. Не трожьте! Окружите заботой и уходом, они и без вас помнят этот кошмар, не надо напоминать, чёрт возьми!
В репортажах о параде речь не о войне, не о ветеранах, нет! - о количестве самолётов, о подготовке курсантов, о перекрытии дорог... Мы колошматимся в оргазменном патриотизме, вспоминая войну, которую выиграли. Хватит, остановитесь.
Почему-то вспомнилось... В международном пионерском лагере "Океан" по Владивостоком 22 июня нам лично представлял начальник лагеря фильм: "Обыкновенный фашизм" Михаила Ромма. Он тихо и спокойно объяснил - к чему это. О чём это. Почему так. Меня до сих пор колошматит, когда я смотрю этот фильм. Там и Ромм потрясающе это сделал и наш начальник лагеря объяснил.
Может, вот, так войну объяснять? Без пафоса, конкурса детских рисунков и парадов с малолетками?..
На шестидесятилетии Победы я был, как раз, под Брянском, у моего друга. По телевизору и радио что-то немыслимое - пафос и славословие перешкаливают, в городишке какие-то потуги на праздник и пьяные соседи. Содом.
...А друг мой включил военные песни в исполнении Гурченко, а она их потрясающе исполняет; да, там ещё и оркестр Гараняна играет... А Гурченко знала, о чём пела - она пережила оккупацию, при ней вешали и расстреливали, сама пухла от голода. Знала, о чём пела.
Негромко. Без пафоса, крика. Не крича о войне - рассказывая...
Давайте говорить о войне. А не орать и стучать в траурные бубны. Давайте слушать тех, кто ещё остался. А не копытить по мостовым парадами и танками.
Давайте не будем напоминать похабных плакальщиц на похоронах - орущих, кликушествующих и постыдных.
Тише.
P.S. Посвящается: Victor Moiseev и его маме. Моей бабушке особенно.
(с) Степан Бугаков
Стилистика и авторская пунктуация сохранены (по просьбе автора)